Таежный бурелом - Страница 48

— Не слишком ли откровенно? — спросил Костров.

Мицубиси подошел ближе и, словно впервые, с интересом стал рассматривать какемоно.

— Не правда ли, красиво? — не отвечая на вопрос, отозвался он непринужденным тоном. — Живописец Гамбейдзи скоро станет известным всей планете. Он молод, но очень одарен.

— Грустное зрелище! Все это не вяжется с представлением о миролюбивом японском народе. По буддийским законам грешно убивать даже животных, а вы призываете к уничтожению людей.

Несколько минут они молчали. Затем Мицубиси подвинул кресло.

— Садитесь, Богдан Дмитриевич! Есть мясо животных не грешно. Буддийские законы умны. Тот, кто ест цыпленка, невинен, как младенец: он не проливал крови. Виновен тот, кто отсек голову цыпленку, — иронически подчеркнул Мицубиси.

— Значит, и солдат, убивающий на поле сражения, совершает преступление?

— Во всяком случае, полководцы не убивают, они приказывают побеждать.

— Благодарю за искренность, — с легкой иронией отозвался Костров.

Мицубиси перевел разговор на другую тему.

— Взрыв фортов, который произвели ваши матросы, — нелепость. Но патриотизм русских матросов меня восхищает! Я люблю Россию, как вторую родину. Японцы проявляют большой интерес к русскому искусству, к его культуре. В Токио один из предпринимателей открыл ресторан «На дне», который оформлен в стиле ночлежки горьковской пьесы.

— «На дне», конечно, пьеса русская, но такая односторонняя популяризация национальных особенностей народа не создаст ли у японцев ложное представление о России?.. — Костров, закурив папиросу, шутливо продолжал: — Некоторые деятели Японии искренне убеждены, что в России курят папиросы с длинным мундштуком, чтобы не жечь бороды…

Мицубиси рассмеялся.

— Вы, Богдан Дмитриевич, очень приятный собеседник. — И он жестом пригласил Кострова к столу. — Добрый стаканчик водки необходим, как воздух.

— Благодарю вас. Не пью, — отозвался Костров.

Маркиз хлопнул в ладоши.

В комнату скользящей походкой вошла чернокосая, с томными глазами девушка. Сквозь тонкий шифон просвечивало смуглое тело. Японка опустилась на колени перед Костровым, закинув руки за шею, медленно раскачиваясь, откинулась назад.

Мицубиси долго наблюдал за гейшей.

— Созревшая вишня, но дика, вроде саламандры.

Девушка мгновенно сверкнула глазами и тотчас же прикрыла их длинными ресницами. Картавя и путая русские слова, она запела:

В эту ночь все любят: люди, звери,
Цветущий лес, вода и светляки.
В эту ночь ты жаждешь ласки
От любимой девичьей руки.

Костров, недовольный таким оборотом, хмурился. Неожиданно вошел адъютант.

— Господин маркиз, на проводе Харбин, штаб-квартира князя Отани.

— Простите, Богдан Дмитриевич, я вынужден на полчаса вас покинуть.

Мицубиси многозначительно посмотрел на гейшу, на гостя и прикрыл за собой дверь.

Гейша протянула руки к Кострову. Легкая золотистая кисея соскользнула с плеч, обнажила грудь. Кружась, японка пела:

Соловей, мой соловей.
Ты промок от весеннего дождя —
Приди ко мне, и я согрею тебя!..

Костров отошел к окну.

— Я не соловей, и сейчас не весна! — шутливо сказал он гейше. — Иди, добрая фея! Пошли сюда хозяина.

Девушка прошептала:

— Он убьет меня, подойти ко мне, господин… Подойти только на одну минутку!

В глазах девушки мелькнули слезы.

— Вишня свежа и нежна, мой повелитель, утоли жажду.

Нелепая эта сцена рассердила Кострова. Как примитивно мыслит этот лощеный дипломат Мицубиси!

— Выйди отсюда!

Вошел Мицубиси. Его глаза сузились, как у кошки. Он шагнул к гейше и наотмашь ударил ее по щеке.

— Негодная девчонка, не умеет себя вести!.. Всегда была скромна и вдруг… Извините, Богдан Дмитриевич.

Девушка, пятясь и кланяясь, исчезла.

Маркиз сел в кресло, предложил партию в шахматы. Принесли виноград. Ощипывая лиловую гроздь, Костров сделал ход конем.

Мицубиси играл вяло, допуская непростительные ошибки. Скоро ферзь Кострова под прикрытием двух коней ворвался в тыл противника.

— Вы рассеянны, господин маркиз! Вашей королеве грозит потеря трона. Советую ход взять обратно!

Мицубиси после некоторого колебания передвинул своего ферзя в другой конец шахматного поля.

Костров поморщился. Теперь его король и королева находились под ударом. Сохранить ферзя было нельзя.

— Может быть, возьмете ход обратно? — любезно предложил Мицубиси.

— Нет! — спокойно ответил Костров. — Я привык драться во всех положениях.

Мицубиси встал, включил свет, задернул штору. Пока Костров обдумывал ход, маркиз прохаживался по кабинету и ковырял во рту зубочисткой.

— Думайте не думайте, господин посол, но ваше положение безнадежно.

Небрежным жестом маркиз снял ферзя. Но уже через несколько ходов пешка Кострова атаковала его короля.

— Какая ошибка! Следующим ходом мат… — Маркиз смешал фигуры. — Господин посол, мы просим вас подписать протокол в новой редакции. Прошу познакомиться.

Мицубиси положил перед Костровым папку.

Костров тщательно изучал текст протокола, отпечатанный на русском и японском языках. В нем излагались тысячи всяких нелепостей, вроде того, как должен русский человек при встрече приветствовать японского солдата; когда население сел и городов, в которых расположены японские гарнизоны, должно тушить огонь и ложиться спать; какие флаги должны вывешиваться 24 августа, в день рождения микадо.